Нефть и мир. «Семь сестер» – дом, который построил Джон - Леонид В. Крутаков

Сломать систему «самоокупаемости» пытались еще на начальном этапе становления новой модели. Во время войны Севера и Юга сенатор Чарльз Самнер внесет первый законопроект о гражданской реформе. В 1871 году президент – победитель в войне Грант даже подпишет отдельный закон о реформе. Будет создана специальная комиссия государственной службы, однако через два года Конгресс заблокирует ее финансирование.

Война и «Компромисс – 1877» (прекращение Реконструкции) были вызваны, в частности, этим конфликтом. Приток иммигрантов перестал соответствовать темпам роста спроса на рабочую силу. Создание новой инфраструктуры страны (трансконтинентальные дороги, трубопроводы, нефтеперегонные и горнорудные комбинаты) требовало «коллективизации» – высвобождения чернокожих «крестьянских» масс.

Индустриализация нуждалась в неквалифицированных, низкооплачиваемых (как иммигранты) трудовых ресурсах. Война освободила рабов от средств производства (земля), а «Компромисс – 1877» оставил их без средств к существованию, лишил гарантий будущего (поражение в правах). Более дешевой рабочей силы (еще один дефляционный потенциал модели. – Л. К.), чем человек без будущего, не существует.

По мере расширения модели фракция «полукровок» в республиканской партии (настоящие янки) будет расти, а фракция «стойких» – сокращаться. Идеология «настоящих американцев» переместится (что логично) к демократам, отстаивающим традицию (земледельческий Юг). Только демократы (правда, не все) голосовали против закона Пендлтона. Модель медленно, но уверенно коррумпировала, переводила на другую систему отчетности (иная система координат) весь политический класс Америки.

Став президентом в результате «Компромисса – 1877», Ретерфорд Хейс учредит специальный комитет кабинета министров, которому будет поручено разработать новые правила для федеральных назначений. На протяжении всего президентства Хейс будет требовать от Конгресса возобновить финансирование Комиссии по гражданской службе США Улисса Гранта на постоянной основе.

Конгресс категорически отказывался принимать меры по реформе государственной службы. Хейс своим распоряжением даже издал исполнительный указ, который запрещал должностным лицам федеральных властей делать взносы на избирательную кампанию и любым иным образом участвовать в партийной политике. Закончится «компромиссное» президентство Хейса появлением упоминавшегося уже законопроекта Пендлтона.

Понимая остроту (расстояние выстрела) проблемы, Хейс откажется выдвигаться на второй срок. Сменивший его Гарфилд в своей инаугурационной речи помимо «общего» долга («обещание денег») скажет о необходимости реформы государственной службы. А его убийство станет поводом для принятия закона Пендлтона, который изменит базовый принцип учета эффективности власти (управляемость): с общественного (система обратных связей) на корпоративный (оценка, стоимость).

Убийца Гарфилда, по «странному» стечению обстоятельств, окажется последователем «стойких» республиканцев. Гито участвовал в предвыборной кампании Гарфилда и в рамках Spoils system требовал должность посла в Париже, которую не получил. Отказ в должности официально признают причиной покушения и используют в публичном пространстве как дополнительный аргумент в пользу принятия закона Пендлтона.

Через 1 год и 4 месяца после смерти Гарфилда за закон единогласно проголосуют все республиканцы, против будет только часть демократов. Голосовать за будут 38 сенаторов, против – пять. В Палате общин голоса распределятся в пропорции 155 к 47. Смерть одного из создателей «нефтяной» модели была не напрасной – послужила ее благу, росту и процветанию.

Убийство Гарфилда изменило систему политического лоббизма в Америке, дало старт созданию трестов (монополизация), позволила Рокфеллеру отменить рыночные отношения в нефтяной отрасли. В январе 1895 года Джозеф Сип (его называли скупающей рукой Рокфеллера. – Л. К.) положит конец эпохе нефтяных бирж своим историческим документом «Вниманию производителей нефти».

Документ декларировал, что сделки на биржах более «не являются приемлемым показателем стоимости продукта». С этого момента, писал Сип, во всех торговых сделках «цены будут настолько высоки, насколько это продиктовано мировыми рынками, и эта цена совершенно необязательно будет совпадать с предлагаемой на бирже». Не оставляя места для недомолвок, Сип закончит: «Ежедневные котировки будут диктоваться из этого офиса»[208] (из офиса Standard Oil. – Л. К.).

Позже один из подданных империи Рокфеллера обоснует отказ от рыночного ценообразования следующим образом: «Ежедневно мы имеем перед собой наиболее достоверную информацию, которую только можно собрать со всех мировых рынков. И на основании этого мы приходим к оптимальной цене»[209].

Смерть Гарфилда «передаст» в руки Рокфеллера дефляционный регулятор модели. Standard Oil будет определять размер добавочной стоимости всей цепочки мирового производства. Поднялась цена нефти – снизился рост мировой экономики, опустилась нефть – поднялась экономика. Рокфеллер de facto станет определять кредитный горизонт (потенциал роста) всех стран, вписавшихся в доминантную модель. Империя обрела глобальный статус. Достигла своей вершины, и потому она должна будет пасть.

…Усыпальница (We find it more comforting) Гарфилда на кладбище Лейк-Вью в Кливленде обошлась благодарным американцам и анонимным жертвователям в 135 000 долл. (4 млн долл. в эквиваленте цен 2021 года).

– Это была идея мистера Ааронсона? [Was it Mr. Aaronson’s idea?]

– Вообще-то он все оставил на наше усмотрение. У меня… у нас был карт-бланш. Он просил только сделать надпись: «Ваши самые молодые и самые сильные падут от меча». [Actually, he left the whole thing up to us. I had… we had carte blanche. All he suggested was the inscription. «Your youngest and strongest will fall by the sword»]…

Комитет по организации похорон Гарфилда возглавит некто Маркус Алонсо Ханна. Человек загадочный, в общепризнанной историографии мифологизированный до предела. Фердинанд Ландберг называл его «чрезвычайным комиссаром Рокфеллера»[210].

Через 23 года после похорон Гарфилда будущий «Создатель королей Огайо»[211] Ханна и сам будет похоронен на Лейк-Вью, а еще через 33 года там упокоится Рокфеллер.

Политтехнолог империи

Маркуса Ханну можно считать первым (если не по счету, то по статусу) лоббистом Америки. По выражению Ландберга, он был «политическим зодчим новой эры, которая характеризуется бешеным устремлением на иностранные рынки»[212]. Уильям Тафт (27-й президент США и 10-й председатель Верховного суда США) назовет это устремление дипломатией доллара.

Ханна стал главным бенефициаром (статус, власть, почет) закона Пендлтона, главным «долларовым дипломатом» новой эры. В 1896 году он возглавит Национальный комитет Республиканской партии (проведение партийных съездов, сбор средств на выборы и электоральная стратегия) с подразделениями в каждом штате. Ханна станет боссом центральной «политической машины» республиканцев и будет оставаться им почти до самой своей смерти в 1904 году.

Официальные биографы (Томас Бир, Уильям Хорнер, Герберт Кроули) называют Ханну удачливым бизнесменом, но ни одной громкой (удачной) сделки не приводят. Самым знаковым фактом биографии Ханны является учеба в Центральной средней школе Кливленда вместе с Рокфеллером. А первый бизнес Ханны был напрямую связан с фирмой Clark & Rochester, куда младшим партнером за исторические 2000 долл. вошел Рокфеллер, и потом выкупил ее у Джона Морриса Кларка, создав Standard Oil[213].

Всю свою «дипломатическую» карьеру Ханна сделал в Кливленде (Огайо), скупая на деньги